Энциклопедия обо всем на свете. Роль знаний в жизни людей. Энциклопедия знаний.

Не прошло и двух лет после этого поучительного события, как разразилась первая мировая война. В ка­нун объявления войны на крупповских заводах работало 80 тыс. рабочих. За несколько месяцев это число выросло до 150 тыс., а в первый год войны только в Эссене и на его окраинах было построено 36 новых крупповских заводов. Орудия Круппа, его подводные лодки и корабли были двигателем германской военной машины. В честь тощей фрау Берты была названа самая большая пушка крупповских заводов «большая Берта», которая сыграла решающую роль в военных успехах Германии на Запад­ном фронте. Крупп, продолжая в этом же духе, начал производство знаменитых «парижских пушек», из кото­рых немцы затем обстреливали французскую столицу.
Война принесла заводам Круппа и его династии больше славы и успеха, чем Германии и ее генеральному штабу. По мере того как превосходство сил Антанты становилось все более очевидным, генерал Людендорф пригласил к себе «железного Густава» и, проинформиро­вав о фактическом положении дел на фронте, попросил его переговорить с императором и убедить его начать мирные переговоры. Однако Крупп был настроен более воинственно, чем Людендорф, вероятнее всего потому, что в бухгалтерских книгах крупповских заводов война получалась однозначно «победоносной». С августа 1914 го­да чистая прибыль крупповских заводов выросла до 432 млн. марок — цифра по тем временам фантасти­ческая.
Непосредственно перед крахом Германии еще каза­лось, что для крупповских заводов близятся черные дни. Во время версальских мирных переговоров «железный Густав» значился в списках военных преступников, со­ставленных союзниками стран Антанты, сразу же за гер­манским императором, престолонаследником и адмиралом Тирпицем, но перед Гинденбургом и Людендорфом. Этот список военных преступников «железный Густав», впрочем, не слишком принимал всерьез. Его куда больше волновало то, что революционная волна, захлестнувшая Германию, ворвалась и на эссенские оружейные заводы и, казалось, вот-вот докатится до виллы «Хюгель» (однажды рабочая милиция Рурской области на броне­автомобиле подъехала прямо к вилле). Но крупповская семейка «пересидела» тяжелые дни в одном из своих имений, в замке Блюнбах, в глубине Австрийских Альп, в башнях которого и водостоках были упрятаны маленькие артиллерийские орудия. Из этого же замка «железный Густав» финансировал вместе с дру­гими крупными промышленниками и реакционные «осво­бодительные войска», от залпов которых позднее погибли два великих вождя немецкого пролетариата — Роза Люксембург и Карл Либкнехт.
Несколько лет спустя Крупп уже вовсю трудился над тайным перевооружением Веймарской республики и од­новременно восстановил свои связи с крупнейшими анг­лийскими, американскими и французскими оружейными заводами. В 1926 году английский трест «Виккерс» выплатил Круппу 40 тыс. ф. ст. за патенты по производ­ству оружия, которые он использовал в ходе войны.
Что же касается производства оружия, то американ­ская разведка уже в 1921 году установила, что среди крупповских патентов, зарегистрированных вновь, имеет­ся 26 патентов на прицельные приспособления нового типа, 17 — на полевые орудия и 14 — на тяжелые артил­лерийские орудия. Официально эти устройства в круппов­ских документах на регистрацию изобретений носили абсолютно невинные названия. В сейфах германского генерального штаба в период между 1921 и 1930 годом сохранился специальный «Крупповский словарь терми­нов». Из этого словаря люди посвященные могли узнать, что название «сельскохозяйственный тракторный тягач» означает танк, а «самостоятельно двигающийся тран­спорт» — тяжелую артустановку на железнодорожной платформе.
Тайному перевооружению Германии помогали и за­граничные заводы Круппов. Так, например, уже в начале 20-х годов Крупп купил контрольный пакет акций швед­ских заводов «Бофорс» и с этого дня шведские предприя­тия наладили массовое и совершенно открытое производ­ство новых типов оружия, разработанных в Эссене Такие же связи у Круппа были и с голландскими оружейными заводами.
А на горизонте германской политики в это время уже появились нацисты. На выборах 1930 года партия Гитле­ра получила в рейхстаге 107 мандатов. Наследник династии Круппов Альфрид уже в следующем году всту­пил в гитлеровскую партию, а сам «железный Густав» в феврале 1933 года, за семь дней до поджога рейхстага, возглавил делегацию крупных промышленников, которая в рабочем кабинете Геринга в здании рейхстага встрети­лась с Гитлером. (Геринг был тогда председателем рейх­стага.) На этой встрече Гитлер рассказал германским толстосумам о своей политической программе, а «желез­ный Густав» в ответной речи от имени крупных промыш­ленников выразил ему благодарность и заверил в под­держке германского капитала.
После речи Круппа главный нацистский специалист по финансам и экономике Шахт воскликнул: «А сейчас, господа, прошу к кассе!» И опять первым был Крупп. Он предложил на поддержку политики Гитлера, а точнее, на финансирование проходивших в условиях террора вы­боров 1933 года 1 млн. марок. Присутствовавшие на этом совещании другие крупные капиталисты, общим числом 21, все вместе пожертвовали 2 млн. марок. Так что Гитлер действительно не мог пожаловаться на скупость «железного Густава».
После прихода нацистов к власти Крупп с полной силой бросился в море нового вооружения. (Однако расстаться со старыми привычками времен императора он полностью не мог и некоторое время еще давал указание своему берлинскому шоферу следить за его руками, когда Крупп выходит из зала заседаний со своим партнером. Если Крупп держит перчатки в правой руке, шофер щелкает каблуками в соответствии с тради­циями старой имперской армии. Если же Крупп дер­жит перчатки в левой руке, шофер салютует, выбрасывая вперед правую руку, на нацистский манер.)
Вся эта игра, конечно, длилась недолго: уже в апреле 1933 года Густав Крупп приказал всем членам своей ди­рекции вступить в ряды нацистской партии. А в августе он сделал принадлежность к нацистской партии и нацист­ское партийное приветствие обязательным на терри­тории всех своих заводов. Несогласных следовало не­медленно увольнять.
Вот фрау Берта — та упорнее своего мужа придержи­валась старых привычек. Еще бы, ведь император добыл для нее из германского посольства при Ватикане мужа и поставил его во главе крупповской династии! Говорят, что, когда Густав дал указание убрать с флагштока виллы «Хюгель» флаг германской империи и вместо него вывесить знамя со свастикой, владелица фирмы сердито отчитала мужа: «Неужели мы так низко пали!». На это Густав гордо возразил: «Фюрер всегда прав».
В годы, последовавшие за приходом нацистов к вла­сти, Гитлер и фашистская партия получили от династии Круппов не менее 12 млн. марок. Но это повлияло на бизнес только положительно: ведь приход нацистов к власти ускорил темпы вооружения, а значит, увеличил и прибыли фирмы Круппа. Так что чему же тут удивляться, что при первом посещении в 1936 году Гитлером эссенских заводов Густав Крупп надел на рукав не одну повязку со свастикой, а целых две!?
Сын его, Альфрид, уже после второй мировой войны как-то упомянул, что за период между приходом Гитлера к власти и апогеем второй мировой войны (т. е. между 1933 и 1943 гг.) богатство Круппов приумножилось втрое. Тем временем «железный Густав» все больше страдал от склероза сосудов мозга, и фирме вскоре уже начала угрожать опасность междоусобной драки за богатство и власть в концерне между Альфридом и его братьями и сестрами. Гитлеру пришлось самому вмешаться, и он в специальном письме в 1943 году определил, что для нацистского строя концерн Круппа имеет решающее значение, и потому распорядился, чтобы Альфрид стал единовластным правителем «крупповской империи».
На самом деле, естественно, Альфрид Крупп уже задолго до болезни и смерти отца взял в свои руки все управление фирмой. Буквы А. К. все чаще появлялись на самых важных, секретных документах фирмы. Перед тем как осенью 1939 года Гитлер напал на Польшу, его специальный эмиссар за неделю до начала агрессии отправился в Эссен и, не обращаясь к уже пораженному склерозом Густаву, информировал Альфрида Круппа о близящейся войне. После войны среди документов Круппов были найдены секретные указания, подписан­ные Альфридом инициалами А. К.: «Все поставки в Поль­шу прекратить немедленно. Договора расторгнуть. Поль­ским клиентам, требующим ускорения поставок, давать уклончивые ответы».
И в разгар войны Гитлер тоже не забыл, кто является «оружейником империи». В 1940 году он лично приехал в Эссен, чтобы вручить Круппу награды — «нацистское золотое знамя» и знак «национал-социалистского рабо­чего предприятия». На празднике по поводу награждения он обнял «железного Густава», а Альфрид скромно отошел на задний план. Кроме того, Крупп был награж­ден орденом Орла Германской империи с надписью «фюреру экономики Германии».
Армии нацистов мутной волной захлестнули Европу, а за ними неукоснительно следовал Альфрид Крупп. Он летал на истребителе, помеченном особыми опознава­тельными знаками, и один за другим присоединял к концерну Круппа наиболее ценные заводы на оккупиро­ванной территории: у него были особые полномочия на такой грабеж и ему не нужно было согласия никакого официального гражданского или военного органа на кон­фискацию того или иного завода.
Когда «железный Густав» получил второй инсульт и назначение главой фирмы Альфрида стало неизбежным, Гитлер, по сути, только утвердил уже много лет суще­ствовавшее фактическое положение в фирме: в ноябре 1943 года в вилле «Хюгель» в большом зале посланцы Гитлера приняли участие в довольно неприятной церемо­нии, которая странным образом символизировала не только истинное положение дел на крупповских заводах, но и в самой Германии, еще грабившей другие страны, но уже двигавшейся к своему полному поражению и краху. То есть к краху самого нацистского режима.
Посланцы Гитлера — генералы СС и представители гестапо, а также сотрудники генерального штаба собра­лись в вилле «Хюгель» в большом зале перед тремя установленными там креслами. В одном восседала фрау Берта, в другой — Альфрид, в третьем — старый Густав. Комиссары Гитлера передали собравшимся личные ука­зания «фюрера», а затем фрау Берта торжественно заявила, что она от своей доли на семейное имущество отказывается в пользу старшего сына Альфрида. После этого новый правитель фирмы произнес речь. «Я согла­сен с заявлением моей матери, — негромко сказал он, — и принимаю руководство имуществом семейства».
В это время танковые части Советской Армии на Восточном фронте в исторической битве под Курском уже доказали техническое превосходство советских бое­вых машин над крупповскими танками. А в непосред­ственной близости от Восточного фронта директора во­ровски захваченных Альфридом и приписанных к «импе­рии Круппа» заводов на оккупированных территориях штурмовали нацистское руководство на местах, «выби­вая» железнодорожные вагоны, чтобы демонтировать и эвакуировать на Запад станки и машины с этих заводов.
Альфрид Крупп, как и полагается генералу войск СС, продолжал верно служить нацизму и в сумерках при­ближающейся катастрофы. Разумеется, каждодневные трудности его не затрагивали. Его любимый напиток, шотландское виски, всегда имелся в погребах, а в золо­том портсигаре — сигареты «Кэмел».