Мне уже приходилось упоминать, что классические методы неврологического исследования больных неврозами (электроэнцефалограмма, реоэнцефалограмма, рентгенограмма черепа, эхо-энцефалограмма, анализ спинномозговой жидкости) мало что дают для диагностики болезни. Они главным образом позволяют отвергнуть органическую природу заболевания, что само по себе ценно. Кроме того, эти методы обнаруживают некоторые изменения, которые, как правило, сопутствуют неврозам: разнообразные вегетативно-сосудистые расстройства, изменения в деятельности внутренних органов. Что же касается причины заболевания, которую в каждом случае нужно найти, то она остается за пределами возможностей этих методик. Как же быть?
В изучении личности, в познании ее интересов, способностей, темперамента, характерологических особенностей, установок и, главное, конфликтов и методов их разрешения лежит разгадка причины болезни в каждом частном случае. Помимо знаний врача, его опыта, наблюдательности, умения расспрашивать и слушать, замечать тончайшие нюансы интонации голоса пациента и изменения его мимики, весьма полезны, а порою и просто необходимы, помощь психолога, психологические методы исследования личности.
Конечно, каждый врач использует такие методы, как наблюдение, беседа. Но при всех их достоинствах они не всегда могут дать исчерпывающие ответы на интересующие врача вопросы. Нужно иметь сведения (причем объективные) о таких личностных особенностях, как память, воля, способности, интеллект, эмоциональность, конформность. Как количественно выразить эти свойства личности? Ведь мало указать, что у индивидуума нарушена память, повышена эмоциональность или есть налет депрессии. В какой мере имеются отклонения? Насколько? Почему? Вот тут-то и приходят на помощь психологические тесты.
Первые солидные попытки психологического исследования людей относятся ко второй половине XIX века, одним из пионеров тестологии был известный английский исследователь Ф. Гальтон. Будучи биологом, обладая изобретательным умом, способностями наблюдателя и экспериментатора, сэр Ф. Гальтон, по мнению современников, был человеком неистощимой энергии, блестящим новатором. Мимо него не проходило никакое мало-мальски интересное событие в науке. Ф. Гальтон оставил заметный след и в психологии.
А началось все с заключения, к которому пришел ученый. Он очень высоко ценил уровень развития цивилизации Древней Эллады, в сравнении с которым последующие периоды развития человеческого общества, по его мнению, значительно проигрывали. Страстное желание улучшить человечество или хотя бы наметить планы в этом направлении привело Ф. Гальтона к изучению отдельных людей, к попыткам выяснить механизмы появления на свет талантливых и гениальных индивидов.
Поскольку таланты бывают разные, ученому приходилось исследовать разные стороны психической активности людей, оценивать их разнообразные способности: математические, лингвистические, музыкальные и др. Нужно было измерять (именно измерять) эти способности. Так появились в психологии «свисток Гальтона» для определения порога восприятия звуков, «линейка Гальтона» для определения способности оценивать расстояние. В последующем Ф. Гальтон внедрил различные анкеты и методы математической статистики. Психология становилась экспериментальной наукой, закладывались основы научной тестологии.
Поначалу Ф. Гальтон изучал наиболее выдающихся людей своего времени — виднейших ученых и политических деятелей. Оказалось, что среди блестящих умов Англии того времени было немало родственников. Кстати, сам Ф. Гальтон был двоюродным братом Ч. Дарвина. Выводы из его исследований свидетельствовали о наследственной передаче талантливости, гениальности. Именно об этом он писал в своих книгах «Наследственный гений», «Наследственность таланта, его законы и последствия». В последующем он провел грандиозный по тому времени эксперимент: на Лондонской международной выставке 1884 года им было обследовано около 10 тысяч (!) человек. В программу исследований был включен целый набор тестов. Выьод тот же — таланты передаются по наследству. Что же дальше?
Задачу улучшения человеческого рода следует решать, по мнению Гальтона, таким же путем, каким выводятся новые породы животных, То есть посредством подбора соответствующих пар для брака в течение нескольких поколений. Так появилось на свет новое направление в науке — психогенетика, или, как его назвал Ф. Гальтон, «евгеника».
Почему же блестящий ученый Ф. Гальтон пришел к столь неверным выводам? Почему отвергалось влияние окружающей среды, воспитания на формирование личности? Дело в том, что была допущена методическая ошибка. В анкеты, которые заполняли испытуемые, не были включены пункты об образовании, составе семьи и ее доходе, условиях в период становления, образа жизни родителей и т. д. Эти показатели вообще не рассматривались, не вошли в статистические разработки.
Ф. Гальтон даже не подозревал, как разит расизмом от его учения. Ведь если игнорировать влияние воспитания, внешней среды на процессы становления личности, на формирование таланта, люди из беднейших слоев, не имеющие доступа к просвещению и, следовательно, не имеющие возможности развивать свои врожденные способности, никогда не попадут в число выдающихся, а значит, останутся за чертой отбора, будут обречены на вырождение.
Ф. Гальтон не был расистом, но реакционные, расистские круги, как это было уже не однажды с разными учеными, быстро взяли на вооружение неверные выводы его исследований. Так благородные цели, блестящие идеи дали далеко не блестящие результаты.
Разумеется, дело не только в наследственности. Сами англичане с давних пор не отрицают влияния на формирование личности среды, в которой она находится. Именно англичанам принадлежит максима, которая отвечает на вопрос «что нужно, чтобы стать джентльменом?» следующим образом: «Это очень просто. Нужно окончить три колледжа». — «Как, сразу?» — «Нет. Один колледж — вы, другой — ваш отец, а третий — дед». Эта максима подчеркивает не столько наследственную сторону, сколько среду, воспитание, которые, без всякого сомнения, отразятся на процессах становления джентльмена.
Французский психолог Альфред Бине в 1904 году получил от комиссии содействия развитию умственно отсталых детей задание найти объективный способ отбора таких детей для специализированных школ. От него требовалось подыскать надежный способ измерения умственной отсталости или одаренности, одним словом, интеллекта. Несколько лет проводились серии экспериментов по изучению внимания, памяти, мышления, навыков и способностей у детей различных возрастных групп. Огромный материал подвергался тщательнейшей математической обработке. Задания подбирались для каждой возрастной группы таким образом, что они были легкими для большинства детей более старшей группы и трудными для большинства младшей. Если ребенок справлялся с заданием, выполняемым большинством сверстников, он считался нормальным. Для некоторых детей задание оказывалось либо слишком простым, либо очень сложным, индивидуум значительно отличался от большинства сверстников. Были введены понятия умственного и хронологического возраста. Если они совпадают — это показатель нормального умственного развития, если нет — ребенок либо одаренный (если умственный возраст выше хронологического), либо умственно дефектен (если умственный возраст ниже хронологического). Отношение умственного возраста к хронологическому было названо коэффициентом интеллекта (КИ). В норме он равен 1,0.
Казалось бы, все хорошо. Есть достаточно объективный метод, позволяющий определить уровень умственного развития человека. Метод пошел, прижился. Одно время он был широко распространен за рубежом и в меньшей степени в нашей стране. Статистически тест работает верно: инженер по нему имеет КИ выше, чем студент, а тот, в свою очередь, выше, чем школьник. Однако появились и неожиданности: человек с высоким КИ далеко не всегда оказывался талантливым, ярким, и, наоборот, набравший низкие баллы мог стать крупным ученым, музыкантом или художником, незаурядной личностью.
Автор теста повторил те же ошибки, что и Ф. Гальтон. А. Бине не заложил в тест причин повышения или понижения КИ. Высокий КИ может быть от хорошей памяти, образования, воспитания, а не обязательно только от способностей, таланта. Умственное развитие, по мнению А. Бине, не зависит от обучения, воспитания, а целиком определяется биологическими, врожденными свойствами. Отсюда вытекает постулат о постоянстве КИ, его неизменности. Если у ребенка низкий КИ, по мнению автора теста, он всю жизнь с ним и останется, а значит, и нет смысла держать такого ребенка в обычной школе. Его судьба уже предопределена, его нужно лишь обучить элементарным навыкам, его потолок — школа для умственно отсталых детей. Именно по результатам исследований, по пресловутому КИ его и направляют в такую школу.
В нашей стране увлечение исследованиями по методу Л. Бине, к счастью, прошло довольно быстро. Собственно, не самими исследованиями, а их трактовкой. Советские педагоги не признают утверждения о постоянстве КИ. Для изучения уровня интеллекта на данный момент тест использовать можно, но для прогнозирования дальнейшего развития — ни в коем случае.
С присущим ему юмором вспоминает об увлечениях этим методом Юрий Никулин в своей книге «Почти серьезно...»: «С нами работали педологи. Они определяли умственные способности. Была такая профессия в конце двадцатых — начале тридцатых годов — педолог. На основании различных тестов делали заключения о развитии ребенка, его умственных способностях. Меня педологи продержали очень долго. Все я делал не так. И они пришли к выводу, что способности мои очень ограничены, чем отец крайне возмутился. Он ходил к ним выяснять отношения и доказывал, что я нормальный ребенок с хорошими задатками». О том, что у народного артиста СССР Юрия Никулина были хорошие задатки, говорить не приходится...
Обнадеживающие поначалу исследования Ф. Гальтона и А. Бине не дали желаемых результатов, даже принесли определенный вред, подорвали авторитет психологических методов исследований, тестологии.
| → > |
|---|
