Уже много раз упоминались слова «сознание», «сознательная психическая деятельность», «бессознательное», «неосознаваемая психическая активность». Что кроется за этими словами? Каковы взаимоотношения между сознательным и бессознательным психическим? Эти нелегкие вопросы относятся к одним из самых спорных в современной психологии, философии, медицине. Они весьма интересны и для специалистов в области лингвистики, искусствоведения, имеют отношение к нашей повседневной жизни.
С сознанием как будто все ясно — это высшая форма отражения объективной реальности, присущая исключительно человеку. В это понятие входит сознание окружающего мира и, что не менее важно, себя (самосознание, выделение собственного «я»). В своем развитии сознание прошло ряд этапов: от психики (не сознания!) животных, через стадное сознание и сознание человека родового общества до самосознания. Следовательно, сознание человека имеет общественно-историческую обусловленность, то есть те же корни, что и личность. Особую роль в формировании сознания отводят речи и коллективному труду.
Ну а бессознательное? Что это такое и как его изучать? Можно ли вообще сознательно говорить о бессознательном?
Интересно, что при упоминании о бессознательном сразу же вспоминают о 3. Фрейде. Как будто именно он открыл или описал его, как будто бы он его придумал. Идея о существовании неосознаваемого, бессознательного в человеке, в человеческой психике возникла веков 45 назад, за 2,5 тысячи лет до нашей эры. Ее истоки находят в работах древнеиндийских философов, в трудах Платона, Фомы Аквинского, философов XVII и XVIII веков. Разумеется, не 3. Фрейд поставил проблему бессознательного, но именно ему принадлежит первенство в попытках указать пути к изучению закономерностей бессознательного, к пониманию его особенностей. Бессознательное у 3. Фрейда превратилось в человеческую сущность, в основной источник энергии для всех проявлений человеческой деятельности.
Впервые на международных совещаниях вопрос о бессознательном (вне рамок психоанализа) был поставлен в 1910 году в Бостоне. К участию в симпозиуме были приглашены крупнейшие ученые (П. Жане, Р. Рибо и др.). К этому времени психоанализ лишь начинал свой путь. Бостонский симпозиум рассматривается как «последняя попытка затормозить уже поднимавшийся вал популярности психоанализа» (Ф. Бассин, А. Прангишвили, А. Шерозия). Участники симпозиума ломали копья в попытке отстоять «право на существование представления о неосознаваемых формах мозговой деятельности», в то время как для психоаналитиков этот вопрос уже был решен — бессознательное реально существует. (И в этом они были правы).
Никто из участников симпозиума в Бостоне не поднимал вопроса о конфликте бессознательного и сознания. Речь шла об их содружестве (синергизме). У психоаналитиков наоборот — только антагонизм, вечный и непримиримый. (В этом психоаналитики не правы).
Таковы позиции, сложившиеся в начале XX века в психологии по этому вопросу. А как дальше развивались события?
За рубежом основные исследования проводились в рамках психоанализа, хотя и среди психоаналитиков были исследователи, не согласные с основными положениями ортодоксального фрейдизма. Об этом мы уже говорили. Советские же психологи, совершенно справедливо критикуя психоанализ, одновременно допустили и ряд упущений, «выбросили из ванны вместе с выплескиваемой водой и ребенка». Критика слабых сторон психоанализа «перерастала в скептическое отношение к объектам психоанализа, к психологическим феноменам и процессам, который психоанализ объявил предметом (и даже предметом монопольным!) своего исследования. Так, скепсис в отношении психоаналитического истолкования проявлений бессознательного переходил постепенно к понижению интереса к самой проблеме бессознательного, долгие годы не находившей вследствие этого должного отражения в работах советских врачей и психологов», — пишут А. Прангишвили, А. Шерозия и Ф. Бассин — ведущие в нашей стране специалисты по бессознательному психическому.
Работы последних лет привели к коренному пересмотру отношения советских психологов к проблеме бессознательного. Это создало предпосылки для возобновления научного диалога о природе бессознательного психического, его роли и месте в психической деятельности человека, его взаимоотношениях с сознанием, методах исследования неосознаваемой психической деятельности человека. Такой диалог состоялся в октябре 1979 года в Тбилиси, где проходил крупный международный симпозиум, собравший значительное число ученых.
С чем же пришли участники симпозиума па встречу? Большинство советских и западных ученых однозначно относятся к тому, что бессознательное психическое реально существует, что оно оказывает влияние на сознательную психическую деятельность, что его изучение может дать много ценного для понимания многих психических процессов. Советские ученые отошли от отождествления высшей нервной деятельности с психической, вкладывая в последнюю более широкое содержание, которое включает и сознательную, и бессознательную (неосознаваемую) психическую активность.
Но есть и довольно существенные разногласия во взглядах. Отдавая должное заслугам 3. Фрейда в накоплении богатого и интересного фактического материала, его настойчивости в изучении бессознательной психической деятельности человека (сновидения, гипнотическое состояние, ошибки, оговорки, забывания и др.), советские исследователи не могут согласиться с его объяснением этих явлений, с признанием за бессознательным всегда ведущей роли в проявлениях всей психической деятельности человека. Такое объяснение ведет к возведению отдельных частностей, сравнительно редких явлений в ранг всеобъемлющих. Как уже упоминалось, советские ученые не согласны с противопоставлением бессознательного сознанию. Это тоже односторонний подход. Нередко бессознательное проявляет себя в содружестве с сознанием. Известны случаи, когда благодаря бессознательным психическим актам рождались не только обычные, но и гениальные идеи. Так, Д. Менделееву во сне пришла идея окончательной расстановки элементов в таблице периодической системы; А. Грибоедов план и многие сцены «Горя от ума» сочинил во сне. Об идеях, пришедших им во сне, сообщали Ф. Вольтер и Р. Шуман. Архимед неожиданно открыл свой закон, принимая ванну, а И. Ньютон — отдыхая в саду. Сейчас мы говорим об эвристическом и интуитивном мышлении, большая часть которого проходит в бессознательной сфере. Нередко ученый (и не только ученый) не может объяснить, как явилась к нему та или иная оригинальная идея. Аналогичным образом, без учета неосознаваемой психической деятельности зачастую невозможно 'понять механизмы творчества скульпторов, художников и композиторов. Нет сомнения в том, что какие-то неосознаваемые психические процессы оказывают существенное влияние па процессы научного и художественного творчества.
Советские ученые допускают как содружественные, так и антагонистические взаимоотношения между сознательным и бессознательным психическим, рассматривая этот вопрос диалектически.
Итак, Тбилисский международный симпозиум по проблеме неосознаваемой психической деятельности. Инициаторами его были Академия наук Грузинской ССР и Тбилисский университет. В Тбилиси приехали психологи, философы, социологи, психиатры, невропатологи, нейрофизиологи, педагоги, лингвисты, искусствоведы из многих городов Советского Союза, Болгарии, Чехословакии, Венгрии, ГДР, Австрии, США, Англии, Ирландии, ФРГ, Канады, Франции, Италии.
Долгие пять лет шла подготовка к этой необычной по своей важности встрече. Редакторский коллектив во главе с академиком АН Грузинской ССР А. Пранги-швили, профессорами Ф. Бассиным и А. Шерозия выполнил титаническую работу, в результате которой увидела свет огромная монография большого количества авторов из разных стран — «Бессознательное». В ней представлены работы участников симпозиума. Какие же проблемы разбирались на встрече? Что сейчас волнует специалистов по бессознательному психическому?
Перечисление разделов монографии «Бессознательное» дает представление о том, чем занимались участники симпозиума: реальность бессознательного как психологического феномена; эволюция представлений о бессознательном психическом в современной психологической и психоаналитической литературе; нейрофизиологические механизмы бессознательного; бессознательное и измененные состояния сознания: сон нормальный, сон гипнотический; проявления бессознательного в условиях клинической патологии; проявление бессознательного психического в структуре художественного восприятия и творчества; бессознательное в структуре гнозиса (познавательной деятельности); бессознательное, язык, речь; личность, установка, сознание, бессознательное; методы исследования бессознательного. Всего десять разделов, но сколь необъятен, малоисследован, противоречив и интересен каждый из них! По широте программы и глубине поставленных проблем Тбилисский симпозиум не имеет себе равных.
Если бы не было разногласий во взглядах по обсуждаемым вопросам, не было бы и встречи, не было бы и дискуссии. Именно ради нее и собрались ученые разных стран в столице Грузии. Опираясь в своих докладах на учение Д. Узнадзе о неосознаваемой психологической установке, многие советские ученые подчеркивали, что проявления бессознательного психического довольно полиморфны и не могут быть сведены к одним лишь установкам. Неосознаваемыми могут быть мотивы, процессы восприятия и переработки информации, переживания и некоторые другие психические явления. Советские психологи, таким образом, выдвигая на первый план теорию Д. Узнадзе, далеки от мысли свести идею бессознательного психического исключительно к установке, абсолютизировать ее. Они рассматривают бессознательное шире, в его сложном единстве с другими сознательными и бессознательными психическими феноменами. На сегодняшний день больше говорят об установке, поскольку она изучена пока лучше, чем другие формы бессознательной психической деятельности.
Как и следовало ожидать, позиции советских ученых и взгляды участников симпозиума, прибывших из капиталистических стран, во многом не совпадали. Однако некоторые (между прочим, ведущие) западные психологи приветствовали ряд положений докладов советских ученых. По-другому и не могло быть. Ведь в Тбилиси съехались представители самых разных психологических и философских направлений, различных нейрофизиологических и клинических школ. Здесь были сторонники материалистической марксистско-ленинской философии, приверженцы идеализма, фрейдисты и неофрейдисты, левые и правые, верующие и атеисты.
Наивно было бы думать, что симпозиум расставил все точки над «и», примирил всех участников. Такой задачи организаторы симпозиума перед собой и не ставили. Советские психологи познакомили зарубежных коллег с достижениями в области исследования бессознательного психического. Для многих ученых Запада был неожиданным размах работ по изучению неосознаваемой психической деятельности в нашей стране. Некоторые гости впервые познакомились с теорией Д. Узнадзе, узнали о современных взглядах советских ученых. Представители советской науки имели возможность широко дискутировать с психоаналитиками и убедиться в том, что их идеи находят отклик у ряда зарубежных коллег, о чем свидетельствуют отзывы видных представителей психоаналитического направления. Вот некоторые из них.
Р. Якобсон, профессор Гарвардского университета (США): «Замечательный международный успех симпозиума обеспечил «теории установки» и всей советской школе прочное неотъемлемое место в мировой науке. Лично для меня этот симпозиум навсегда останется глубоким, неизбывным переживанием».
Джордж Поллок, профессор Чикагского института психоанализа (США): «Очень хочу участвовать в подготовке второго такого симпозиума в СССР и предлагаю свою посильную помощь в публикации томов, связанных с первым симпозиумом».
Понтер Аммон, президент Академии психоанализа (ФРГ): «Последствия симпозиума проявятся в ближайшее время в виде возможности совместной взаимно корригирующей работы. Школа Дмитрия Узнадзе должна непременно сыграть свою положительную роль, влияя на западный психоанализ, а тот, в свою очередь, мог бы помочь фактами, накопившимися за десятилетия».
Научный симпозиум — это откровенный разговор о спорных, нерешенных и трудных проблемах. Таким и был разговор на Тбилисском симпозиуме. Без всякого сомнения, он пойдет на пользу развитию науки.
Подводя итоги, можно констатировать, что: 1) тесная взаимосвязь и взаимозависимость врожденных и приобретенных в процессе общественных отношений свойств человека определяют его как личность; 2) акцентуация, утрированное заострение некоторых особенностей личности при патологическом воспитании создает определенную предуготованность к невротическим формам реагирования в сложных, конфликтных ситуациях; 3) помимо сознательной психической активности, поведение человека определяется и неосознаваемой (бессознательной) психической деятельностью, которая может быть как в содружественном, так и в антагонистическом отношении с сознанием.
Все эти аспекты важны для понимания причин неврозов, механизмов их развития, лечения и профилактики.
| → > |
|---|
